Александр Анпилов: «Выборная работа учит быть первым среди равных»

Председатель областной думы Александр Анпилов в школе мечтал быть управляющим строительным трестом, окончил Курский политехнический институт. Строил Оскольский электрометаллургический комбинат, затем вернулся в Курск, на завод КЗТЗ. Комсомольская карьера привела в политику.
С 1979 года постоянно на выборной работе. В областной думе уже второй срок. Считает, что в отличие от системы, построенной на субординации и единоначалии, в думе необходимо обладать особыми качествами. Главное – желание работать с людьми, умение видеть в них что-то хорошее и испытывать радость от общения. «Председатель думы – первый среди равных. Как и они, я избран народом, и должен учитывать мнение каждого», – считает Анпилов. В этом году курского спикера президент наградил медалью за большой вклад в законодательную деятельность и многолетний добросовестный труд. Женат, имеет сына 2,5 лет.
– Чем отличается работа облдумы в этом году от всех предыдущих?
– Этот год стал одним из наиболее сложных, пережитых нами. Первый день в 2005 году у нас начался с пикетов против вступления в силу 122-го Федерального закона о замене льгот денежной компенсацией. Нам пришлось принимать быстрые меры для защиты избирателей. Были созданы комиссии из депутатов и митингующих. Вместе выработали решение. Уже через 10 дней выделили средства на то, чтобы вначале пенсионеры городов области, а затем и сельской местности, могли купить льготные проездные. Было много вопросов и по льготному обеспечению лекарствами. Комиссия во главе с моим заместителем Николаем Панибратовым по сей день отслеживает реализацию этого закона.
Год сложен еще и потому, что вступил в силу 131-й Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления», разделяющий полномочия между федеральным центром, региональными властями и органами местного самоуправления. Бюджет 2006 года будет сформирован уже по новому принципу: помимо бюджета муниципальных образований-поселений, нужно выделить бюджеты по районам. На совещании с президентом мы предложили, чтобы разделение полномочий осуществлял не федеральный центр (оттуда трудно увидеть, что делается в конкретном городе или селе), а соответствующий закон области. Президент и Госдума собираются внести необходимые коррективы. Это очень важный закон, он направлен на развитие сельских территорий, и мы его полностью поддерживаем.
– Один из самых больных вопросов, волнующих селян, – газификация. В нашей области она идет достаточно медленно. В чем проблема?
– У нее своя предыстория. В 80-е годы, когда решали, что важнее – газификация или мелиорация, наши соседи-белгородцы выбрали первое. Уровень газификации у них достиг 100%. В нашей же области был создан мощный трест «Курскводомелиорация». Сейчас он и все, что с ним связано, – в прошлом. В итоге соседи остались с газом, а мы без газа и без мелиорации. Хотя в 90-е годы проложено столько же газопроводов, сколько за все предыдущие годы советской власти, темпы роста газификации села оставляли желать лучшего. Наверное, причина в отношении федерального центра к прошлому руководству области. Могли бы газифицировать больше. Но объективно отставание возникло еще в 80-е годы. За 4 последних года в области введено в эксплуатацию 1700 километров газовых сетей. В том числе в тех районах, где газа никогда не было, например, в Касторенском. Но, несмотря на добрые отношения с администрацией области, наша дума при утверждении отчета об исполнении бюджета 2004 года признала финансирование программ, связанных с развитием села и аграрного сектора, неудовлетворительным. Средства, запланированные в казне, вынужденно сняли на замену льгот денежными компенсациями, другие социальные программы. С одной стороны, 62% средств областного бюджета идет на социальную сферу (чем мы, депутаты, часто хвалимся), это показывает заботу о бедных, неимущих, больных людях. А с другой – говорит о том, что у нас не бюджет развития, а бюджет выживания. За последние 4 года построено 11 школ, в основном, на селе, рассчитанных на 2,5 тысячи учащихся. Для сравнения: когда я работал в тресте «Курскжилстрой», только в Курске сдавали в год по 2 школы с таким же количеством мест, с бассейнами и спортзалами.
– Что предпринято, чтобы выровнять ситуацию?
– Пробуем, прежде всего, включить объекты газификации в федеральные целевые программы, решаем проблемы с «Газпромом», выделяем средства из областного бюджета жителям. Кстати, в июле уточняли бюджет, и 250 миллионов дополнительно направили в бюджеты муниципальных образований. В том числе и на цели, связанные с газификацией.
– Сегодня практически все в руках у монополистов: газ, электроэнергия, нефть. Можно ли законодательно влиять на проводимую ими тарифную политику?
– В прошлом году облдума совместно с губернатором и главным федеральным инспектором писала письмо президенту и в Правительство РФ как раз с претензиями в адрес тарифной политики монополистов. Чего-то удалось добиться. Например, Госдума законодательно ограничила их аппетиты, запретив повышать тарифы чаще одного раза в год. Тем не менее мы живем в России. И если хотим поднять цены на топливо и жилищно-коммунальные услуги на уровень европейских, то и зарплата у людей должна быть, наверное, на уровне европейской. У нас же в области почти каждый третий живет за чертой бедности, имея доход ниже прожиточного минимума. Поэтому постановление Правительства РФ о постепенном переходе на 100-процентную оплату стоимости услуг ЖКХ преждевременно. Что мы сделали в области? Прежде всего, отсрочили введение в действие постановления о новой методике начисления субсидий с 1 января 2005 года до 1 апреля. Иначе максимальная квартплата в отопительный сезон стала бы для людей непосильной ношей. Расходы взял на себя областной бюджет. С апреля, когда мы были вынуждены все же последовать федеральному закону, появилось много недовольных. Тогда губернатор своим постановлением изменил порядок предоставления субсидий в области, чтобы поддержать неимущих людей – часть их расходов вновь взял на себя бюджет. Кроме того, мы обратились в Правительство РФ с протестом против введения системы лицевых счетов (когда вначале надо полностью внести квартплату, а потом уж вернут субсидию), иначе людям просто-напросто не на что будет жить.
– Но непонятно, куда идут все эти деньги? Цены растут, а качество услуг не повышается, напротив – становится хуже.
– Согласен. Когда в московской энергосистеме случилась авария, президент привел пример: прошлогодняя прибыль РАО «ЕЭС» России – 3 миллиарда долларов – была распределена не на поддержание или развитие новых инфраструктур и технологий, а выдана в виде дивидендов акционерам. Издержки нашего олигархического строя.
– В этой связи вопрос: Ваше личное отношение к истории с Ходорковским? Выиграли ли простые люди от того, что его посадили?
– Мои интересы всегда на стороне простого народа, а не на стороне олигархов, пускай даже талантливых и внешне симпатичных. Само собой, наиболее предприимчивые, энергичные и умные люди должны получать больше. Но с другой стороны, если кучка олигархов будет покупать яхты и футбольные клубы, а большинство не сможет даже уплатить за квартиру, это рано или поздно приведет к социальному взрыву. В отношении Ходорковского надо судить с экономической точки зрения. Его фирма (не сейчас, когда провели налоговое расследование, а в предыдущие годы – 2000–2001) платила налогов меньше, чем совместная российско-вьетнамская фирма, имеющая пару скважин. Выиграли ли простые граждане от миллиардов долларов, поступивших в федеральный бюджет после ареста Ходорковского? А откуда же 300 миллиардов рублей на выплаты за льготное обеспечение лекарствами и санаторно-курортное лечение? Думаю, в том числе и оттуда.
– Сейчас члены различных партий плавно перетекают из одной в другую. Ваша партийная принадлежность – коммунист. Менять не собираетесь?
– Убежден, что до тех пор, пока люди, вступившие в компартию на фронтах войны (и не из-за кормушки, а из-за желания защищать Родину) состоят в ней, люди моего поколения не имеют права из нее выйти. С другой стороны, многое в КПРФ меня не устраивает. Как-то читал статью ветеранов-коммунистов в «Советской России» о том, что они исключили из партии «ренегатов, приспособленцев, пятую колонну». На самом же деле они исключили 35-летних, 40-летних – свою смену. Честь и хвала ветеранам, которым по 70–80 лет. Но молодежь-то хотела жить по-новому, а ее взяли и зачистили. Спрашивается, с кем остались? Поэтому в партии сложная ситуация. Беспокоит меня и судьба «Единой России».
– Почему?
– Это правящая партия. А ведь в 1991 году, когда запрещали правящую КПСС, в которой был каждый пятый из населения, никто не вышел с протестами. Значит, она никому не была нужна, прогнила и рухнула. Я не жалею КПСС, а вот Советский Союз, от которого за рубежом осталось 25 миллионов русских и масса проблем, мне очень жаль. Сможет ли «Единая Россия» – партия чиновников – защитить Россию или попрячется еще быстрей, чем КПСС в 91-м? Вот что беспокоит. Поэтому партийную принадлежность менять не собираюсь. Думаю, любой здравомыслящий человек поддержит те идеи, что выражены сегодня в программе КПРФ. Другое дело – методы их реализации.