Курская битва. Ляпы нашего времени

Тема Великой Отечественной войны в современной России суперпопулярна, несмотря на то, что в этом году отпраздновали уже 65-ю годовщина со дня ее окончания. Однако у войны 1941-1945 годов есть свои белые пятна, есть тайны и просто малоизвестные страницы. Столь масштабное событие после себя оставило большое количество глобальных заблуждений, фальсификаций и легенд, которые десятилетиями укоренялись в сознании неискушенных историческими знаниями граждан. Конечно, разобраться со всеми ошибками практически невозможно, но то, что становится известно, - вызывает улыбку, а иногда и заставляет задуматься… Одно из распространенных заблуждений, созданных после войны, связано с самым известным танковым сражением - Курской битвой.

Курскую битву выиграли благодаря «летающим танкам»

Если попытаться собрать воедино все, что писали про знаменитый штурмовик Ил-2, то получится нечто подобное: «Ил-2 - «летающий танк» - наводил ужас на немцев, прозвавших его «черной смертью». Ильюшин первый конструктор сделавший броневую защиту самолета несущим элементом конструкции, что позволило летчикам Илов не бояться огня с земли. Бомбы, пушки и реактивные снаряды «летающих танков» легко сокрушали любую бронетехнику. Однако истребители Люфтваффе безнаказанно сбивали тяжелые неповоротливые Илы... Штурмовик Ил-2, самый массовый самолет Великой Отечественной, как и танк Т-34 стал символом торжества нашего оружия».

Действительно, во время Великой отечественной войны родились мифы о самолете ИЛ-2 как о «летающем танке», неуязвимом для зениток, играючи уничтожавшем вражеские танки, но в тоже время неуклюжем, беззащитном перед истребителями. Однако и боевая эффективность, и неповоротливость «Илов» были мягко сказано преувеличены.

Если говорить о неуязвимости «летающего танка», то, как оказалось, Ил-2 поражался даже самыми мелкокалиберными 20-миллиметровыми зенитными орудиями. Броня защищала только от пуль, причем бронированной была только кабина летчика, второй член экипажа сидевший сзади (двухместные Илы появились в 42-м году) был защищен единственной бронеплитой сзади. С боков и снизу он был беззащитен.

Что касается огневой мощи, то уничтожать немецкие танки с помощью «Илов» в начале войны было довольно проблематично. Во-первых, эффективность 20-миллиметровых пушек ШВАК против танковой брони была низкой (23-миллиметровые, а потом и 37-миллиметровые авиационные пушки появились на «Илах» только во второй половине Великой Отечественной).

Во-вторых, чтобы уничтожить танк бомбой, необходимо было поистине дьявольское везение. В составе экипажа не было штурмана, обеспечивающего прицеливание, а бомбардировочный прицел летчика оказался малоэффективным. Ил-2 мог атаковать либо малых высот, либо с очень пологого пикирования, и длинный нос самолета элементарно загораживал цель от пилота.

И, в-третьих, реактивные снаряды, аналог тех которыми стреляли «Катюши», были вовсе не так хороши, как об этом привыкли рассказывать советские военачальники. Даже при прямом попадании танк не всегда выходил из строя, а для попадания реактивным снарядом в отдельно стоящую цель опять-таки требовалось то самое дьявольское везение. И если еще при бомбометании можно было приноровиться и теоретически рассчитать последующую траекторию падения бомбы, то выпущенные реактивные снаряды жили своей собственной загадочной жизнью и летели по только им известному направлению.

Почему же у нас на «Илы» так надеялись, а немцы их так боялись? Одна из самых удивительных возможностей Ил-2 заключалась в том, что на самолете без бомбовой нагрузки можно было весьма эффективно сражаться с немецкими самолетами, как на хорошем истребителе! Во-первых, при лобовой атаке бронированный советский штурмовик имел больше шансов, чем незащищенный немецкий истребитель Мессершмитт 109. Кроме того, опытный пилот на Ил-2 мог сманеврировать и зайти в хвост атаковавшему его немецкому истребителю. Например, Ил-2 резко сбрасывал скорость, более быстрый немецкий истребитель разумеется пролетал мимо, после чего советский штурмовик чуть доворачивал на него и расстреливал из пушек.

Однако мастерство основной массы летчиков нашей штурмовой авиации в начальный период войны было невысоким. Научив пилотов взлетать, стрелять по наземным целям и садиться, сложному пилотажу во время краткой подготовки в запасных полках их не учили. Потому-то и считался Ил-2 самолетом неповоротливым - на нем просто летало слишком мало опытных летчиков, умевших маневрировать. Как результат - серьезные потери и от вражеских истребителей, и от зенитной артиллерии. Пилоты Ил-2 погибали чаще, чем истребители или бомбардировщики. За 30 успешных боевых вылетов летчика-штурмовика представляли к званию Героя Советского Союза.

По настоящему грозой бронетехники Ил-2 стал только к концу 1942 года, когда появились противотанковые кумулятивные бомбы мелкого калибра. При весе в 2,5 килограмма кумулятивная бомба ПТАБ пробивала броню в 70 мм. Для сравнения: толщина крыши «Тигра» - 28 мм, «Пантеры» - 16 мм. Ударная волна от их взрыва была небольшой, поэтому «Илы» производили бомбометание с высоты 25 метров. Сбросив одномоментно из своих бомболюков сразу 312 таких бомб, штурмовик гарантированно накрывал более 1000 квадратных метров, сжигая бронетехнику оказавшуюся в зоне поражения.

По немецкой статистике в Курской битве примерно 80 процентов танков Т-VI «Тигр» были поражены кумулятивными снарядами – собственно артиллерийскими или авиабомбами. Тоже самое касается танка Т-V «Пантера». Основная масса «Пантер» вышла из строя из-за пожаров, а не от огня артиллерии. В первый же день боев сгорело по разным данным от 128 до 160 «Пантер» из 240. Через пять дней в строю у немцев осталась всего 41 «Пантера».

Вот и получается, что в знаменитой битве, которая считается танковой, основные потери немцы несли от самолетов. Не случайно после первых дней боев немецкое командование приказало Люфтваффе сосредоточить все свои усилия на уничтожении наших штурмовиков, не обращая внимания на прочие цели.

А вот что касается наших потерь, то для немцев эта Курская битва действительно была танковой. Даже если верить официальной статистике, то на каждый уничтоженный немецкий танк приходилось 4 подбитых наших (в Курской битве Вермахт потерял примерно 1500 единиц бронетехники, советские потери составили более 6000). В чем же причина таких потерь? Немецкие танки «Тигр» и «Пантера» вели огонь по нашим танкам с расстояния полутора километров, а самоходные орудия «Фердинанд» - с двух. 76-мм танковые пушки наших танков могли поразить «Тигры» и «Пантеры» в лучшем случае на дистанции 500-600 метров, и то сзади или в борт, а при лобовой атаке было необходимо приблизиться к немецкому танку на расстояние примерно 200 метров.

Вот и получается, что решающую роль в Курской битве сыграла авиация. А танки и пехота, по русской традиции, были лишь расходным материалом, в котором завязли немецкие танковые клинья.

Танковый «клин»

Один из самых распространенных ляпов, созданных после войны, связан с самым известным танком Великой Отечественной войны – Т-34. Прежде всего, когда в том или ином историческом материале идет разговор про танк Т-34 - о его боевых характеристиках, превосходстве над немецкими машинами, то авторы упускают из виду тот факт, что на протяжении всей войны было как минимум 27 модификаций танка.

Но если не принимать в расчет мелкие отличия, то в период с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 годы выпускалось 6 основных различных модификаций танка Т-34 (отличия были в пушке, ее калибре, ее длине, в форме башни, в форме корпуса и в танковых катах).

Но если совсем просто подходить к отличиям танков Т-34, то можно сказать, что было два различных танка. Основное их отличие заключалось в танковой пушке, которой они оснащались, а именно в ее калибре. Первоначально танки Т-34 имели 76-миллиметровую пушку, и лишь в 1944 году получили более мощное 85-миллиметровое орудие. (Необходимо также упомянуть небольшую экспериментальную партию танков Т-34/57, примерно 50 машин, которые были оснащены 57-миллиметровой пушкой).

Как раз-то последняя модификация Т-34/85 очень прочно ассоциируется у советских людей с Великой отечественной, а тем более с Курской битвой. Почему? Очень просто. Все мы представление о Великой Отечественной Войне получали из советских фильмов, на которых выросло не одно поколение. Наиболее массово фильмы о войне начали «штамповать» в 70-х – 90-х годах, когда в наличии у кинорежиссеров под рукой были только уже послевоенные танки, бюджеты не позволяли, как в Голливуде, скрупулезно создавать военную технику с «нуля», а компьютерных технологий, разумеется, тогда не было и в помине.

Вот и получилось, что практически все советские фильмы про войны однотипны в плане батальных сцен. Немцы, даже в начале войны, наступают на наши позиции исключительно на тяжелых танках «Тигр», которые у них реально появились только в 1943 году, а наши отражают наступление исключительно на танках Т-34/85, которые у нас появились только в 1944 году (первые три года советская армия воевала только на танках Т-34 с 76-миллиметровой пушкой).

Поэтому нет ничего удивительного, что в Курском краеведческом музее стоит танк Т-34/85, на котором гордо красуется табличка с надписью «Участник Курской битвы». К сведению руководства музея и всех интересующихся: только в конце августа 1943 года командование, анализируя статистику потерь в Курской битве, приказало установить в Т-34 более мощную пушку. Серийный выпуск первых танков Т-34/85 с 85-мм пушкой начался только в марте 1944.

Отличить танк Т-34/76 от Т-34/85 достаточно легко. У первого короткий ствол пушки и рубленая башня. К примеру, рабочая лошадка Курской битвы Т-34/76 Челябинского тракторного завода имел характерную шестигранную башню.  У Т-34/85 наоборот ствол пушки достаточно длинный, а башня стала более округлой и дутой. На представленных фотографиях эти различия хорошо видны.

Соответственно танк, стоящий во дворе курского краеведческого музея, «участником Курской битвы» являться не может, как бы не пытались специалисты музея доказать обратное.

Впрочем, если объехать всю Курскую область и посмотреть на все памятники, посвященные Курской битве, то практически на всех них стоят танки Т-34/85. В этом ничего удивительного нет, основная масса памятников опять-таки строилась в послевоенное время, когда под рукой была только эта модификация танка, вот и ставили на постаменты таких «участников Курской битвы».

Отдельно хочется остановиться на ещё одном памятнике, посвящённом событиям Курской битвы, расположенном на площади Дзержинского в областном центре. Здесь в своей фантазии городские власти зашли настолько, что умудрились водрузить на постамент танк ИС-3. Ирония заключается в том, что этот танк вообще не принимал участие в Великой Отечественной войне.

Изначально танк ИС-3 начал создаваться конструкторами в конце 1944 года под будущую битву за Берлин. Прекрасно защищенный танк с мощнейшей пушкой должен был по замыслам легко крушить немецкие позиции. Однако этот танк, что называется, на войну «опоздал».

Первая опытная партия тяжелых танков ИС-3 покинула заводские цеха только в мае 1945 года. В боевых действиях Великой Отечественной войны они участия не принимали. По некоторым противоречивым данным, несколько ИС-3 применялись при разгроме японской Квантунской армии в августе 1945 года.

«И на старуху проруха»

Бывает ошибаются и непосредственные участники событий. Так, дотошные любители военной истории заметили в книге «Утерянные победы» Эриха фон Левински (он же генерал-фельдмаршал Манштейн) досадную ошибку. Оказалось, что он в своей работе, описывая усиление противотанковой обороны русских к началу Курской битвы, написал «ружей» вместо «орудий», или же это - на совести переводчика (особенно, если в оригинале использовалось английское слово «ГАН» (gun), что означает и «пушка», и «ружье», и «пулемет»...). Невероятно, чтобы профессионал допустил такой «прокол»! Ведь на Курской дуге действительно впервые появились самоходки - «зверобои» ИСУ-152 и другие артиллерийские противотанковые новинки.

Некоторые ошибки случаются не только из-за невнимательности, но и из-за злого умысла. Показательна история Бориса Стамблера, который ложными сведениями приобрел себе право ветерана ВОВ. В своем интервью, опубликованном одной из российских газет, он уверял, что участвовал и в Курской битве, и даже в освобождении самого Курска, однако, как выяснилось, Стамблер до сентября 1943 года был еще курсантом Львовского пехотного училища. Другая рассказанная им история вообще оказалась казусом.

Горе-ветеран рассказал, что он служил в 237-м гвардейском стрелковом полку как минометчик, принимал участие в боях. «Минометы мы носили на себе. В среднем, вес одной части миномета - семнадцать килограммов. А он состоит из трех частей. Плюс НЗ из трех мин, плюс скатка и карабин».

Стамблер описал батальонный 82-мм миномет, который, надо думать, ему показали в училище. Этот миномет весил 52 кг и действительно при переноске разбирался на три части, а укупорка из трех мин калибра 82 мм весила около 10 кг. Но, как видно из его военкоматовской записи о прохождении службы, он был «минометчик 120-мм миномета», а это полковой миномет, который весил 275 кг, на части не разбирался, а комплект из трех 120-мм мин к нему весил около 50 кг. Вот такие ляпы и вызвали подозрение, что Стамблер, мягко говоря, рассказал неправду.

Помимо этой истории, можно припомнить и конфуз с одной курской газетой, которая опубликовала материал, где на фотографии с надписью «Вот так советские танки освобождали Курск», был изображен Берлин, вместо танка – самоходка, которая вообще оказалась немецкая.

Вот такие истории. Все бы ничего, но…

ЦФО, Курская область